У ж а с № 7

П О Д А Р О К  Д Л Я  Л Ю Б И М О Й

Любые совпадения названий, имен, событий и пр. являются совершенно случайными.

...Атансьон, пор фавор! - мелодичный голос трансляции прервал тихую ненавязчивую музыку зала ожидания международного аэропорта Ла Паса. Тех немногих испанских слов, известных Ирине, хватило для того, чтобы понять - объявили о прибытии рейса из Лимы.
Она оторвалась от мрачного созерцания местного отделения "Вестерн Юнион", хотя в самой конторке и черноволосой девушке, сидящей за ее окошком, ничего мрачного не было. Тревожными были ожидания Ирины. Она шагнула к панорамному окну. Машинально взглянув в большое зеркало, висящее на стене рядом с каким-то большим местным растением, росшим в мини-садике, Ирина коснулась рукой светлых коротких волос, поправляя несуществующие огрехи прически. Из зеркала на нее смотрела миловидная хрупкая женщина, лет за 40, одетая в горчичного цвета шерстяной костюм, состоявший из жакетика и юбки а также дымчато-синего свитера-гольф. Сверху была наброшена короткая распахнутая куртка на меховой подстежке. Наряд дополняли модные черные туфли на высоких и плоских со стороны каблуках, непрозрачные черные колготки и такого же цвета сумочка. Всем была бы хороша явно нездешняя женщина, только в голубых ее глазах стыла какая-то печаль.
В аэропорт Ирина приехала на желтом такси - "Жигулях" пятой модели. Как оказалось после приезда, "жигули" были одними из лучших машин, потому что первая по прибытии поездка на старом японском "Датцуне" привела ее в полный ужас.
В зале ожидания она выпила чай с кокой в пластмассовых чашках - как профилактику от высотной болезни, но дышать все равно было трудно.
Она взглянула в окно. Высокогорное солнце в прозрачном до марева воздухе сияло вовсю.
Справа внизу на неровном дне внушительного ущелья, находящемся на высоте примерно трех тысяч метров, теснился город. Это ущелье было промыто в древние времена могучим водным потоком, разрушительное действие которого усугублялось камнями, которые он тащил за собой.
Получив от природы такой внушительный и слегка отдающий мистикой антураж, Ла Пас обладал удивительным, хотя и противоречивым очарованием. Со своими узкими улочками, старыми стенами домов колониального стиля, величественными но мрачноватыми соборами, кричащими вывесками большей частью иностранных компаний, кинотеатрами и барами, открытыми допоздна, он создавал какую-то странно опьяняющую атмосферу. Гулять пешком здесь было, однако, нелегко из-за разреженного воздуха высоты. Узкий центральный район следовал изгибам котловины, а на ее крутых склонах жались друг к другу убогие хибары. Часто без света и всего остального. И чем выше по склонам - тем беднее. Только в самом низу ущелья, районе с названием Калокото, можно было немного отдышаться, хотя и этот район богатых вилл и посольств был расположен на более чем двухкилометровой высоте.
Там же в гостинице среднего уровня она и жила сейчас вместе с сыном.
Аэропорт Ла-Паса расположен был еще на полтора километра выше самого города, на краю альтиплано - холодного холмистого плоскогорья, типичного для здешней топографии. По рассказам ее мужа она знала, что сюда далеко не каждый самолет мог приземлиться.
Немного левее вздыбился заснеженный горный массив Кордильера-Реаль с пиком Ильямпу высотой более 6 тысяч метров, на фоне которого сейчас на посадку заходил маленький самолетик. Маленький на фоне величественных гор и среди просторов альтиплано, но в действительности это был старенький и очень похожий на советский ТУ-154, Боинг-727. На таком же самолете и тем же рейсом из Лимы несколько недель тому назад в столицу Боливии прилетели и они.
А так хорошо все начиналось...

...Ее муж, долго и упорно предававшийся своему хобби - игре в различные лотереи - доигрался. В том смысле, что перед 8 Марта выиграл в суперрозыгрыше национальной лотереи колоссальную сумму в 750 000 гривен. Она вспомнила какая была радость в семье по этому поводу. Какие грандиозные строились планы. И какие подарки все мечтали получить. Как она хотела посмотреть мир. И муж пообещал ей подарок - повезти ее в почти ставшую сказочной после его рассказов страну Боливию, в которой ему довелось побывать еще в советское время. Он рассказывал о далеком путешествии на другой конец земного шара, о высокогорной стране с древними чудесами.
- Повези туда, где меня будут называть сеньйорой - шутя просила она.
- Непременно, любимая - теперь уже уверенно отвечал он.
Они даже оформили всем загранпаспорта. И подали заявления на визы. И как радость сменилась вскорости нервотрепкой а потом...
...Новое объявление по трансляции Ирина прослушала. Она вздрогнула, вспоминая.
Потом деньги переводили в доллары. Чего это стоило. Как везде приходилось доказывать и показывать документы и справки, что это честно выигранные деньги и ничего противозаконного они не делают. В результате деньги удалось обменять и получилось что-то около 125 тысяч долларов. Она вспомнила, как она, муж и сын-студент уже нерадостно, а устало смотрели на небольшую кучку банковских упаковок с портретами заморского президента на сотенных купюрах. Но главные неприятности начались немного позже...
...Боинг-727 расстопырив как птица перья всю свою мощную механизацию крыльев уже катился по полосе аэродрома.
...Где-то на каком-то этапе получения и обмена денег информация об их владельцах перестала быть конфиденциальной. А может она такой и не была с самого начала. И в дом пришла беда. Сначала в виде анонимных звонков с просьбами поделиться деньгами, потом с угрозами. Когда они с мужем, ехавшим на своей старенькой "восьмерке", увидели в окне замызганного джипа, притершегося к их машине в толчее центральных улиц, покачивающийся зрачок автоматного ствола, то поняли, что надо бежать. На помощь местных правовохранительных органов они не надеялись после случая с сыном. Ему за несколько дней перед этим буквально чудом удалось вырваться из рук каких-то безликих крепких молодых людей и то - только благодаря подоспевшим друзьям-студентам. Узнав, что их преследуют вымогатели и у них есть деньги (сколько и какие - они благоразумно промолчали), следователь, слушавший их, как-то странно на них посмотрел и сказал, что тут надо бы хорошо во всем разобраться. Заявления они тогда не оставили.
Муж предложил уезжать. Совсем. И после недолгой дискуссии план побега был принят. В Боливию, где у мужа остались знакомые, уезжали она и сын Муж должен был присоединиться к ним потом. Иначе не выходило. Никак.
Выезд прошел на удивление легко. Досмотр на местной таможне был устроен, правда, тщательный. Но не слишком. Может те, кто за ними следил, тоже кое-что знали. Сначали они с сыном вылетели в Мюнхен, а оттуда, поменяв билеты, прямым рейсом в Лиму. "Люфтганза" была единственной авиакомпанией, совершавшей подобые рейсы. Затем уже боливийская компания "Ллойд Аэрио Боливиано" доставила их с берега Тихого океана на холодное альтиплано...
Она позвонила знакомому мужа - доктору, учившегося в них на родине. Он посоветовал гостиницу. Оказывал помощь на первых порах. Но в общем ничего особого и не требовалось. Небольшой словарик и неиссякаемая терпеливость обслуживающего персонала гостиницы, таксистов делала то немногое общение с внешним миром, которое было им нужно, необременительным. Ее называли сеньорой. Именно так, мягко, без буквы "й" в этом слове, по-местному звучало обращение. Но это ей уже было как-то все равно.
Несколько недель минули в тревоге, нараставшей с каждым днем. Звонить было нельзя. Только ждать телеграмм до востребования на центральном почтампте Ла Паса. Пришла только одна. С двумя словами: "Вестерн Юнион". И датой. Дата минула уже неделю назад. Но она продложала ждать и встречала каждый самолет из Лимы. Рейс в день был только один, причем один день летал на маршруте Лима-Ла Пас боливийский бело-голубой расцветки самолет, а на другой - перуанский, красно-белый. Она понимала, что это по меньшей мере неразумно, но приезжала в аэропорт снова и снова. Сын сегодня приехать не смог. Обычное дело в местных условиях - получить простуду от холодного воздуха, которого постоянно недостает, а то и воспаление легких.
Два дня тому назад Ирина с сыном подошли к отделению "ВЮ". Ирина молча протянула паспорт.
- Си, сеньора - смуглая девушка с черными смоляными волосами взглянула на фамилию, ввела ее по буковкам в компьютер и почти сразу же перевела немного ошалелый взгляд на нее. Из ее слов, как первым понял сын, перейдя на английский, выходило, что на ее имя есть перевод. И сумма его равнялась точно ста тысячам американских долларов. Девушка что-то говорила об "офис сентраль", но в итоге после сумбурных переговоров они поняли, что деньги можно получить по их желанию практически в любое время в центральном офисе.
- Может через несколько дней?
Удивленная девушка только сказала "Пожалуйста, сеньора". Они с сыном переглянулись и больше не сказали друг другу ни слова.
...На трапе появились первые пассажиры. Некоторые сразу хватались за грудь и по этому рефлекторному жесту можно было безошибочно узнать нездешних.
Ирина надела зеркальные очки. Сердце колотилось в груди. По мере того, как выходили пассажиры, проходя мимо кутавшуюся в шубу и еле живой после перепада условий от Лимы, стоящей на берегу Тихого океана, до четырехкилометровой высоты боливийского альтиплано, перуанской стюардессы, губы у нее пересыхали все больше. Вроде и вышли уже все. Глаза стали плохо видеть людей из-за подступивших разом слез.
Она отвернулась. Сняла очки. Достала из сумочки платочек. Промокнула глаза. Краешек паспорта выглянул казалось сам. Напоминая...

...Ирина... И тихое касание руки.
Она обернулась.
Муж стоял рядом. Живой. Прибывший из другой страны и другим рейсом, объявление о котором она прослушала...
Они молча смотрели друг на друга. Потом крепко обнялись. Рядом с ними бурлила аэропортовская суета.
Они вышли из здания аэровокзала. Внизу, в городе, их ждал сын, а впереди была жизнь, которая оказалась их главным общим подарком...

ВЕРНУТЬСЯ НА ПОСЛЕДНИЙ УЖАС